[ritterhiobr]

Напечатать! Поправить! Выложить!
Тормоз!!!

АПД: оно. Я уж думал, что посеял тетрадь с черновой версией.
Люди в теме, это стоит вообще куда-либо выкладывать? ^^

56. Юная революционерка Утэна.: Тога/Сайонджи. Воспоминания о детстве. Сожаление о том, что не смогли сберечь ту чистую дружбу, которая была у них в детстве. Очень хорошо, если будет присутствовать упоминание какого-то конкретного случая. Джен. Возможен легкий намек на слэш. Рейтинг-G.

На мраморный пол террасы больно смотреть – так ярко он блестит под майским солнцем. Где-то внизу шум большой перемены, едва доносящийся досюда – уж очень высоко расположено место заседаний Студенческого Совета.
- Может, прекратим уже этот фарс? – нетерпеливо говорит Сайондзи, вертя в руках пустую чашку. Кажется, что гладкий фарфор вот-вот выскользнет из пальцев.
- Тебе не интересно, чем все кончится? – на лице Тоги неизменная улыбка принца и покорителя сердец.
Сайондзи кажется, или в этой улыбке сквозит снисходительность взрослого мужа к дерзкому мальчишке?
Каким он, Сайондзи, и остался.
- Ни капли. Мне надоело.
- А как же твоя любовь к Невесте-Розе?
- Она первая предала меня. Теперь мне все равно.
- Бедный брошенный Кёити, - опять этот снисходительно-добродушный тон, как будто сам не просидел несколько недель взаперти после поражения на арене. – Не бойся, твой лучший друг тебя не предаст.
- Друг? – Сайондзи усмехается горько и злобно. – Ты мне не друг. Зачем друзья Сайондзи Кёити?
- О, какая патетика, - Тога встает и тянется к Сайондзи через стол. Узкая ладонь быстро скользит по щеке Кёити, кончики пальцев приподнимают его подбородок. Тога мягко проводит пальцем по губам Сайондзи… Обычно после этой невинной на вид, но столь чувственной ласки, партнер, будь то девушка или юноша, окончательно разомлевал и позволял делать с собой все, что угодно. Но Сайондзи она только выводит из прострации, и молодой человек хлестким движением отбрасывает руку Тоги. На лице председателя – ни тени замешательства, все та же невозмутимая улыбка. Как будто он этого и ожидал.
- Это был дружеский жест? – едва сдерживая гнев, спрашивает Сайондзи. – Я тебе не дурочка-поклонница, если ты забыл.
Он резко встает, подходит к парапету и подставляет горящее лицо весеннему ветерку. Сзади слышатся легкие шаги. Сайондзи не оборачивается – он слишком поглощен нежданно нахлынувшими после непрошеной ласки мыслями.
- Все пытаешься понять, когда перестал считать меня другом? – Тога смотрит на него снизу вверх, облокотившись на парапет. – Цепляешься за чистую и невинную детскую дружбу? Детство кончилось, Кёити. Ты изменился. Я изменился еще больше. Все меняется, и тебе придется с этим смириться. Вечности не существует, друг мой.
- Зачем же тогда ты так стремишься победить? Хочешь убедиться, что замок в небесах – иллюзия, а силы Диоса не существует, как Арисугава? Ни за что не поверю. Ты хочешь получить вечную силу, спящую в замке, как и все мы. Что тебе от нее нужно?!
- Кто сказал тебе, что я чего-то ищу? – Тога все так же невозмутим. – Может, мне нравится сам процесс? Тебе не приходило в голову, что можно наслаждаться игрой, не думая о победе? Как ни странно, один из верных путей к ней.
- Значит, победа тебе нужна? Потому что не привык проигрывать? Всегда лучший, всегда первый, принц всея академии…
- Мне кажется, или в тебе говорит зависть? Не волнуйся, ты никогда не был моей тенью, если ты об этом – иначе не был бы мне другом? Предпочитаю равных, знаешь ли.
- Причем тут зависть? – Сайондзи чувствует, что вот-вот сорвется на крик. – Ты так привык, черт возьми, быть первым, что играешь со всеми вокруг тебя. В том числе и со мной. С друзьями не играют.
- А что же мы тогда делали в детстве?
- Не цепляйся к словам! – Сайондзи почти кричит. – Я не друг тебе, слышишь?! Я не знаю, когда и почему это случилось, но ты мне больше не друг, что бы ни болтал твой медоточивый язык!
Он замолкает и поворачивается к Тоге, дрожа от гнева. Тот смотрит на него спокойно и безмятежно. Сайондзи страшно хочется ударить его по точеному лицу. Сейчас он как никогда ненавидит председателя студсовета, записного казанову и интригана.
- Сейчас ты еще больший ребенок, чем был, - замечает Тога. – Даже больший ребенок, чем Мики.
- Заткнись, - шипит Сайондзи. – я не цепляюсь за детство, как этот сопляк.
- Но ты цепляешься за свою замечательную вечность, в которую, как известно, верят разве что в детстве.
- Убирайся к черту, - негромко, но злобно произносит Сайондзи, поворачивается на каблуках и быстро уходит с террасы. Он еле сдерживается, чтобы не побежать, и только крепче сжимает кулаки – до дрожи в пальцах, до побелевших костяшек. Он слишком хорошо понимает, как чертовски прав во всем бывший лучший друг, во всем прав, кроме одного: дружба осталась в далеком прошлом вместе с их детством, уступив место идиотской игре. И все это время Сайондзи позволял играть с собой. Тога видит его насквозь, а он – он никогда не понимал его до конца, даже когда они, два десятилетних мальчишки, забыв о времени, увлеченно рубились на бамбуковых мечах. И тем более сейчас. Как красиво он подставился под удар, предназначенный Тэндзё, прошептав ей что-то напоследок . Как спокоен был, когда мрачный и пристыженный Сайондзи – как же, чуть не зарубил лучшего друга – уходил из академии. И как невозмутимо улыбался сейчас, как будто знает какой-то очень важный секрет…

Тога смотрит вслед уходящему другу. Сайондзи никуда не денется из этой игры, что бы он ни говорил. Сегодня только что прибывший Отори Акио изъявит желание побеседовать с вице-председателем школьного совета и показать ему Край Света. Устоять перед этим искушением не смог даже Тога.
Чего уж говорить о грубом и упрямом, но таком наивном и сентиментальном Сайондзи…