Это было странно. Некая не то санатория, не то гостиница, не то еще какое место: два огромных светлых зала, соединенных между собой широким и не менее светлым коридором, из обоих залов ведут двери в спальни, рассчитанные на двух человек, при этом за какими-то двумя дверьми, кажется, самыми незаметными, некое подобие общей больничной палаты (много новеньких железных кроватей). Несколько кроватей почему-то стоят и в коридоре и в залах, на двух-трех даже кто-то есть. Из коридора ведет дверь в темный кинозал.
Народу, естественно, хватает. Девочки с разноцветными волосами, пожилые дамы, дяденьки какие-то разномастные. Среди последних - суровые товарисчи в форме, средней между военным кителем и священнической рясой. Какая-то тетенька велит мне зайти в кинозал, ибо суровые дяденьки должны сказать что-то важное. Ладно, иду, сижу в полупустом зале, на помостик выходят несколько этих мужиков, один что-то пафосно вещает, остальные символизируют почетный караул, на экране тем временем - какие-то черно-белые фотографии. Скучно мне стало почти сразу, и я потихоньку ушел.
Шастаю я по залам, силюсь найти хоть одно знакомое лицо. Странность залов, кстати, еще и в том, что сообразить, что и как в них расположено, можно только с одного места, а так приходится бегать наугад. И вот во время одной такой беготни я взглядом натыкаюсь на знакомый розовый затылок, впрочем, склоненный под неестественным углом. Приближаюсь и обнаруживаю восковой бюст... Диста, кого ж еще... замаскированный покрывалом. Вспоминаю, что где-то тут я еще видел нечто подобное. Мимо меня проходит все та же тетенька, я отлавливаю ее и пытаюсь допроситься, что за фигня. Тетенька очень тихо и с загадочным видом выдает, что это-де его прячут, потому что вот эти самые суровые люди его ищут для каких-то Ацких Разработок, которые в перспективе повлекут за собой Губительные Последствия, поэтому его откуда-то там выкрали и приволокли сюда, а здесь его перепрятали от них местные. С этими словами меня влекут за некое развесистое растение, и там я нахожу оригинал бюста в состоянии не просто нестояния, а, прямо скажем, в плачевном состоянии. Благо, на койке. Тетенька помогает мне доволочь тело до ближайшей отдельной комнаты и ретируется. Расстилать постель и складировать на нее Диста мне приходится в гордом одиночестве, со скрежетом зубовным, ибо даже при всей своей общей тощести и некрупности, меня он таки тяжелее. В сознание, он, ясен пень, не приходит, поэтому, полюбовавшись на его спящий лик (а шо, мой сон, хочу и каваюсь), я пошел искать хоть какое-нибудь подобие врача. Ни на какое подобие я не наткнулся, более того, все куда-то делись, и даже в комнатах никого не оказалось. Намотав по помещению круга четыре, я понял, что не помню, из какой комнаты вышел. Иду искать, заглядывая в каждую комнату. Наконец, нахожу нужную комнату, но над койкой кто-то стоит. С нервным "Ты хтооо?" я влетаю в комнату. Ага, а была это раэртовская Хикару, тут же повисшая у меня на шее и радостно затарахтевшая "А мы тебя везде искали! А это кто? А что вы тут делаете? А я сейчас своих приведу!" и, стребовав с меня обещание никуда не деваться, убежала.
Видимо, она очень громко тарахтела, потому что Дист таки проснулся. Много это мне, впрочем, не дало, потому что он сам, похоже, не соображал, где он и что он. Мои расспросы вгоняли его в еще большее
И опять ничего не дождался... Почему будильник работает даже на разряженных мобильниках?