Нафиг, нафиг гарепоттера.

[ritterhiobr]

"Школа в Кармартене" - это такое нечто *_____________*
Писано оно где-то в начале девяностых. Несмотря на общебританский (вообще, по идее, ирландско-валлийский) антураж, напоминает "Понедельник начинается в субботу". Опять-таки возрастной ценз в школе - с 16 лет, за небольшим исключением. Предметы там - вы как хотите, а я бы туда хотел *_* - ибо поэзия Туата де Даннан меня крайне обрадовала. А еще язык зверей и птиц, древнегреческий и прочая *_* А местный Снейп (ака Тарквиний Змейк, тоже химию ведет). А еще дальше ожидается кятайская поэзия (не дочитал до нее). В общем, я туда хочу, вот.
Ах, да, меня страшно штырит от валлийских имен *___*
Черт, я разучился писать отзывы. Ладно, сначала надо дочитать, умерить бурю восторгов, поиграть с кем-нибудь в метаморфозы Талиесина, дабы проникнуться. А там и отзыв кошерный напишется.

Отдельные кусочки этого дела

Финтан, сын Фингена, не проводил академической границы между мудростью фоморов и современными представлениями о чем бы то ни было. Он садился в кругу учеников и, как ирландский шаннахи, набивал трубку и начинал излагать материал:
- Говорят, янтарь в старину с небес падал...
Или:
- Камни и теперь растут три дня в году. Но только те растут, которые никто не трогал, а если камень хоть пальцем тронешь, так он уж больше и не растет.
Все быстро привыкли к тому, что понимать все это следует буквально и, сдавая теорию, нужно без всяких предисловий, ничуть не стесняясь, прямо в глаза профессору говорить:
- А в северных горах есть такие люди - у каждого по одной ноге и по одной руке. Так они сойдутся, бывало, парами и примутся так бегать, так бегать, что их никак невозможно догнать, можно только подстрелить.
- Отчего зима на земле бывает? А с моря приходит такая овца - сама белая, уши длинные. Ходит эта овца по долинам, и где она пройдет, все замерзает. Так и зовется она - морозная овца, а где она ушами похлопает, там озеро до дна промерзнет.
Финтан удовлетворенно кивал.

Доктор Рианнон, в зелено-голубых одеждах, с темными волосами, отчасти заколотыми сзади, а отчасти ниспадающими водопадом, говорила:
- Если мы обратимся к сравнительной типологии лисьего языка и языка оленей, то первое, что бросится нам в глаза, - это изменчивость первого и архаичность второго. Язык лис чутко реагирует на малейшие изменения в условиях обитания и мгновенно вырабатывает слова для разнообразных новейших понятий, в то время как язык оленей практически не менялся в течение нескольких десятков тысяч лет и сохраняет предельно архаическую структуру. У лис есть литературный язык, в основу которого положен перевод Библии, сделанный святым Рейнаром9, в то время как олений язык, по сути, представляет собой совокупность говоров. Говоря о диалектных зонах...
Гвидион толкал приятеля в бок:
- Ллеу, про лисьи диалекты!
- Да-да-да, - говорил Ллевелис.
- Будет ли степная лиса-корсак понимать тобольскую лису? Будет - в основных чертах, исключая термины для обозначения элементов местного рельефа, местной растительности и тому подобного. Будет ли городская помоечная лиса понимать лесную, Гвидион, сын Кледдифа?
- Да, за исключением некоторой специфической лексики, связанной с охотой и норой.
- Абсолютно верно, но можно ли назвать такого рода различия диалектными, если это лисы из одного географического региона?
- Нет, это скорее социолекты, - Гвидион забывал толкать Ллевелиса и погружался в содержание урока с головой.

Доктор Диан Мак Кехт, давая уроки первой помощи, широко пользовался тем, что он называл "подарок судьбы". Если, к примеру, намечался урок по укусам змей, но кто-нибудь приходил на него с вывихом, урок сразу же превращался в занятие по вывихам. В таких случаях Мак Кехт очень действенно утешал пострадавшего, говоря: "Это образцово-показательный вывих. Вы молодец, Телери. Просто молодец" или: "Это классическое попадание ноги в спицы велосипедного колеса. Просто классическое. Уж не знаю, как мне вас и благодарить, Шонед". После такой похвалы Шонед, счастливая и гордая, сидела на лабораторном столе весь урок с закатанной до колена штаниной и с удовольствием позволяла хлопотать над гематомой у себя на ноге.
Особенностью уроков первой помощи, в отличие от настоящей медицины, которая начиналась со второго курса, было то, что на них не разрешалось пользоваться никакими приборами и инструментами. К примеру, отсасывать змеиный яд лучше через трубочку, но Мак Кехт с улыбкой говорил: "Случай произошел в дремучих лесах Броселианда. Почему вы думаете, что у вас есть при себе стеклянная трубочка?" В проклятых лесах Броселианда, разраставшихся с каждым уроком все гуще, у них каждый раз не оказывалось при себе ровным счетом ничего, и Мак Кехт учил их выкручиваться из положения, обходясь парой рук и простейшими подручными средствами.

- Последний вопрос: где, по-вашему, самое безопасное место для современного человека в прошлом?
Все подумали, что под кроватью в собственной спальне, вчера, но никто ничего не сказал.
- В гуще битвы на Бойне, - веско сообщил Курои. - В крайнем случае, при Гастингсе.
- Почему? - решился спросить Гвидион.
- Потому что в разгар битвы на Бойне вы можете появиться там хоть в джинсах и с бутылкой пива "Murphy's", торчащей из кармана, и никто этого не заметит! - назидательно сказал Курои.

Тарквиний Змейк ворвался в класс, как свежий ветер, и задал вопрос, неожиданный для учителя химии:
- Вы знаете, как выглядит китайский иероглиф "учиться"?
Никто не знал.
- Он составлен из трех элементов: ребенок под крышей, а сверху над ним - когти. Вопросы есть?
И Гвидион сразу понял, что у него в сердце всегда найдется место для предмета, который ведет Тарквиний Змейк.
Нет, хосспаде, он прекрасен *__________* А "учиться", кстати, так первокурсникам и советуют запоминать XD

- К вам подбирается сейчас некое вещество. Хотя определить его состав вы пока еще не в состоянии, поскольку органикой мы займемся еще не скоро, я думаю, вам будет полезно с ним познакомиться и взглянуть на него непредвзято.
Все огляделись. Действительно, по полу ползло нечто, напоминавшее зеленый пудинг.
- Знакомьтесь, пожалуйста, - повел рукой Змейк. - Турбуленциум хоррибиле, - вещество поклонилось. - Класс первого года обучения. - Теперь поклонился класс. - Сложный состав турбуленция выводит его далеко за пределы программы первого года обучения, но я полагаю, что начать внушать студентам уважение к химическим элементам и соединениям, основанное на личном с ними знакомстве, никогда не рано. Уверен, что студенты никогда не путали и не преуменьшали бы в своих ответах атомную массу и период полураспада плутония, если бы знали, как плутоний на это обижается. Турбуленций - одно из древнейших соединений в составе нашей планеты, в чистом виде его осталось не так уж много, и без преувеличений можно сказать, что вы имеете право гордиться этим знакомством.

В башне Сновидений шло занятие по приметам времени. Мак Кархи достал плоские прозрачные коробочки и стал последовательно вынимать из них маленькие диски с круглыми отверстиями посередине, отливающие золотым и зеленым. Некоторые сверкали всеми цветами радуги. Почти все они были покрыты какими-то письменами.
- Что это? - хором ахнули девочки, особенно падкие на всякого рода красоту. - Что это такое?
- Эти диски служат носителями информации, - сказал Мак Кархи. - Можете записать это как определение.
После этого Мак Кархи сжато обрисовал функцию дисков в истории, в особенности остановившись на метательном диске - оружии бога Вишну, коснувшись и Фестского диска, и яшмовых дисков Ян Бо-Юна.
- Что до наших с вами дисков, - продолжил Мак Кархи, аккуратно нанизывая диски из коробочек на шнурок, - то на них также встречаются надписи. Часть их состоит из одних только согласных, отчего возникает предположение, что сам писавший часто уже не владеет искусством чтения букв, сохраняя в памяти только их начертания, причем надписи в целом придается сакральное значение. Однако вот здесь, - Мак Кархи поднял повыше один из дисков, - мы ясно можем разобрать... слово "защита". Опыт чтения галльских, а также древнегерманских рунических надписей, естественно, наводит нас на мысль, что содержание надписи в целом сводится к мольбе о защите от темных сил..., - тем временем Мак Кархи связал из поблескивающих дисков и шнурочков довольно сложную конструкцию, - и, таким образом, мы с высокой степенью достоверности можем установить, что интересующим нас артефактам приписывается в наше время типичная защитная функция.
К этому времени все уже изнывали от любопытства.
- Талисман подвешивается под потолком, - разрешил всеобщие сомнения Мак Кархи. - Диски, покачиваясь, издают звон, отгоняя тем самым злых духов, а также сверкают в лучах закатного солнца.
Мак Кархи встал на перевернутую винную бочку и ловко прицепил готовый талисман под потолком. Все глаз не могли оторвать от восхитительной воздушной конструкции.
- Доктор Мак Кархи!.. - первыми опомнившись, заныли девочки. - А где вы это взяли?..
- Полтора часа автобусом до Кардиффа, - лукаво сказал Мак Кархи, - а там во всякой лавочке, над которой вы увидите вывеску - надкушенное яблоко.
Мак Кархи секунду помолчал. Все почувствовали какую-то заминку.
- А сейчас мы займемся изучением основной функции этих дисков, - упавшим голосом продолжал Мак Кархи. - Вычеркните все после слов "носители информации". Этак черт знает до чего можно договориться!..
"Я согласен, что исторический метод подачи материала имеет неоспоримые преимущества, - говорил Мак Кархи в тот же вечер Мерлину, - но ведь не всегда получается его применить, черт побери!"

- Можно еще договориться о смене стихий, но это одна из высших ступеней игры. Выше нее считается только сопряжение далеких предметов.
- Как это - смена стихий? - раздалось сразу несколько заинтересованных голосов.
- Играющие заранее оговаривают последовательность смены стихий, предположим, огонь - вода - воздух - земля, и далее на протяжении всей игры каждый обязан вводить в свой текст по одной стихии в любой формулировке: я факелом был в ночи - плюс ряд других воплощений, стекал водой ключевой - и дальше все, что угодно, семь лет был неважно чем и был дуновеньем бриза, я галькой катился вниз по осыпям горных склонов. Вы следите за моей мыслью?
- Позвольте, позвольте, - сказал, подавшись вперед, профессор Финтан. - Я был волшебным копьем, сошедшим на землю с неба, я был муравьем лесным и мирным костром в долине...
- Был лужей талой воды и был корабликом в луже, - с готовностью подхватил Мак Кархи, - был ястребом в небесах и тенью его скользящей.
- Я был терновым венцом и был венком из ромашек, был вихрем, поднявшим пыль, и странником, в пыль ступавшим, - робко оглядывая присутствующих, рискнул Морган-ап-Керриг.
- Я был короной царей и нищенской кружкой медной, - бросил Змейк.
- Кустом бузины во рву и серым могильным камнем, - с явным удовольствием заключил Курои.
- Я был мореходом, читавшим по звездам майского неба, был пламенем фонаря и бабочкой, в нем сгоравшей, - вступил в игру Мак Кехт.
- Э-э-э... Я был вьюнком на стене, цеплявшимся за уступы, волной белопенной был и бился о скалы фьорда, - проговорил доктор Вёльсунг, задумчиво скребя подбородок.
- Был пеньем старой шарманки в тиши городских переулков, я сетью рыбацкой был и был колодезным эхом, - сказал доктор Итарнан, изящный пиктолог с грустными глазами. Все переглянулись как громом пораженные: дело в том, что доктор Итарнан, как всякий фонетист, никогда не пользовался голосом, кроме как на уроке. Это был профессиональный навык: он берег горло. Во всяком случае, никто прежде не слышал его голоса за пределами класса.
- В глубинах гор девять лет пещерным был сталактитом и цветом миндальным цвел весною на Эсгайр-Эрфел, - мелодично закончила Рианнон.
- Ну, мы нарушили сейчас несколько элементарных правил, - мягко заметил Мак Кархи. - Так вот: девятиклассники их не нарушают.

Тарквиний Змейк смешал четыре яда, залпом махнул полный бокал, лег на лабораторный стол и сообщил студентам, что если они к концу урока не составят противоядия, то будут повинны в его смерти. <...>
...Тем временем урок по токсикологии на четвертом курсе подходил к точке высшего напряжения.
- Десять минут до конца, - объявил Тарквиний Змейк. - Я жутко страдаю, - добавил он, отводя со лба слипшиеся черные волосы холодеющими пальцами. - Через пять минут у меня пропадет голос, так что если у вас какие-то вопросы, поторопитесь.
За пять минут до конца по кабинету пронесся вздох облегчения.
- Эти яды попарно нейтрализуют друг друга, - наперебой загалдели студенты, закончив корпеть над химическими формулами. Кто-то подошел осторожно сообщить учителю, что он не умрет.
- Да? Ах, черт, - отозвался Тарквиний Змейк, услышав, какого он дал маху с ядами. - Старею, должно быть, - и он бодро спрыгнул со стола.

Ну и так далее. Ну шо, кто играет в метаморфозы? Тему?
Упд: а еще у Змейка волосы чистые х)))